Изменение структуры акционеров
Изменение структуры акционеров происходит по аналогичному принципу?
Должно происходить. Приведу пример из российской практики. Компания проводила IPO. Из состава акционеров одновременно выходили основатели и инвесторы, и выпускались новые акции. Компания привлекла значительные средства под стратегию развития через слияния и поглощения, однако free float (акции в свободном обращении) оказался достаточно большим. Но когда компания уже договорилась о приобретении конкурента, на собрание акционеров, чтобы одобрить сделку, из числа миноритарных акционеров никто не пришел: инвесторы покупали акции вовсе не для того, чтобы участвовать в собраниях. В итоге сделка не состоялась. Казалось бы, деньги уже были в компании. Но если эмитент не контролирует состав своих акционеров и не взаимодействует с ними, стратегия развития оказывается под угрозой.
Бывают и противоположные ситуации. Компания рассчитывает, что никто никогда не будет голосовать, но неожиданно для себя сталкивается с избытком активности акционеров. Мировая практика знает немало примеров агрессивного поведения инвесторов. Особенно это характерно для компаний, которые одновременно выпускают акции и облигации.
Классический пример – немецкая биржа Deutsche Borse («Дойче Бёрсе»). Несколько хедж-фондов скупили сравнительно небольшую долю ее капитала, около пяти процентов. Представители фондов пришли на собрание акционеров и стали требовать место в совете директоров. Гендиректор «Дойче Бёрсе» настаивал на том, что по уставу компании пять процентов не дают право на участие в совете директоров. Тогда представители хедж-фондов заявили, что они скупили заметную долю долгов компании. Но долги уж точно не дают права на участие в совете директоров. В результате гендиректор «Дойче Бёрсе» ушел в отставку, а хедж-фонды получили место в совете директоров. Подобные случаи нередки в западной практике. И контролирующие акционеры, и менеджмент обязаны считаться с такими рисками.
Должно происходить. Приведу пример из российской практики. Компания проводила IPO. Из состава акционеров одновременно выходили основатели и инвесторы, и выпускались новые акции. Компания привлекла значительные средства под стратегию развития через слияния и поглощения, однако free float (акции в свободном обращении) оказался достаточно большим. Но когда компания уже договорилась о приобретении конкурента, на собрание акционеров, чтобы одобрить сделку, из числа миноритарных акционеров никто не пришел: инвесторы покупали акции вовсе не для того, чтобы участвовать в собраниях. В итоге сделка не состоялась. Казалось бы, деньги уже были в компании. Но если эмитент не контролирует состав своих акционеров и не взаимодействует с ними, стратегия развития оказывается под угрозой.
Бывают и противоположные ситуации. Компания рассчитывает, что никто никогда не будет голосовать, но неожиданно для себя сталкивается с избытком активности акционеров. Мировая практика знает немало примеров агрессивного поведения инвесторов. Особенно это характерно для компаний, которые одновременно выпускают акции и облигации.
Классический пример – немецкая биржа Deutsche Borse («Дойче Бёрсе»). Несколько хедж-фондов скупили сравнительно небольшую долю ее капитала, около пяти процентов. Представители фондов пришли на собрание акционеров и стали требовать место в совете директоров. Гендиректор «Дойче Бёрсе» настаивал на том, что по уставу компании пять процентов не дают право на участие в совете директоров. Тогда представители хедж-фондов заявили, что они скупили заметную долю долгов компании. Но долги уж точно не дают права на участие в совете директоров. В результате гендиректор «Дойче Бёрсе» ушел в отставку, а хедж-фонды получили место в совете директоров. Подобные случаи нередки в западной практике. И контролирующие акционеры, и менеджмент обязаны считаться с такими рисками.